Популярное сегодня
Строители
Популярное вчера
Зачем нужно учиться?

«Джентльмены в запое»: как и что пили триста лет назад

«Два столетия беспробудного пьянства» — так, если верить документам, можно назвать эпоху от XVII до начала XIX веков. Поразительно, как люди, фактически годами не выходившие из запоя, могли строить армии, вести кровопролитные войны, создавать империи, заниматься наукой и писать великие книги. На каких спиртных напитках «держалась» европейская военная аристократия? Британия — первая среди пьяных Лидерами в поклонении зеленому змию считались в ту пору англичане, но управлять колониальной империей им это совсем не мешало. Рубеж XVIII–XIX веков стал эпохой подъёма в экономике и роста могущества Англии. При этом Уильям Питт-старший, глава британского кабинета в 1766–1768 годах, был известен тем, что мог пойти выступать перед депутатами, надравшись, и наблевать на пол Вестминстерского дворца. На карьере премьера это никак не отражалось. Да и о кабинете Питта говорили, что единственным качеством, объединявшем политиков в его составе, было умение хорошенько выпить. 

Пьянство в это время было обыденным и всеохватным явлением и в континентальной Европе. Дворяне (в подавляющем большинстве несшие военную службу) пили больше прочих, что объяснялось как особенностями тогдашней санитарии, так и конкретными условиями армейского быта. Правда, англичане всё же выделялись на общем фоне. Так, путешествовавший по Англии в XVIII веке немецкий учёный Карл Мориц вспоминал, что не мог пить наравне с британцами, а английский эль казался ему слишком крепким. Общественное мнение той эпохи считало, что, если «офицер и джентльмен» мог выпить много алкоголя, он тем самым демонстрировал свои лучшие качества: силу воли, твёрдость духа и крепость здоровья. Как писал о нравах офицерства начала XIX века историк Вильям Дуглас: «В те дни большого пьянства… ни один офицер не считался годным к командованию ротой, если не осиливал за обедом трёх бутылок портвейна». Тогда же в Англии прославился эксцентричный депутат парламента и землевладелец Джон Миттон, обладатель огромного состояния. Он выпивал в день от четырёх до шести бутылок бренди, а когда отправлялся путешествовать, всегда возил с собой огромную винную коллекцию. Миттон за пятнадцать лет ухитрился пропить почти всё, чем владел. 

 На фоне этой весёлой жизни настоящим подвигом воздержания считалась позиция английского консерватора Уильяма Уилберфорса. Став убеждённым христианином, он прославился не только борьбой с рабством, но и вдохновенными выступлениями против пьянства. Для себя Уилберфорс установил правило: не больше шести стаканов вина в день. Вот это настоящий трезвенник! Сладкий, крепкий, дешёвый Выбор напитков в те времена очень отличался от современного ассортимента. Если сейчас на первом месте стоят сухие вина, то в те годы особенно почитались креплёные. Дело и во вкусах, и в технологиях. Без современных достижений химии, позволяющей применять консерванты и хранить вино очень долго, тогда можно было сохранять лишь креплёные вина, в то время как сухие очень быстро портились. Поэтому больше всего пили портвейн, херес, мадеру и ликёрные вина вроде токая, мускатов, кипрской коммандарии. Вдобавок людям в креплёных и десертных винах нравилась сладость. 

 Крепкие напитки также были в ходу. После того как в конце XVII века в Англии приняли закон, поощряющий перегонку зерновых спиртов, на первое место по объёмам производства и потребления вышел джин. Но почему именно джин, а не виски? Ответ прост — качество тогдашней перегонки не позволяло обеспечить достаточную чистоту продукта. Это означало не только жёсткий бодун наутро, но и противный вкус непосредственно при распитии. Для борьбы с этой напастью добавляли можжевеловые ягоды и травы. Другой способ повысить качество напитка — длительная выдержка спирта в дубовых бочках. Так делают коньяк и виски, но понятно, что продавать только что перегнанный спирт было гораздо выгоднее, поэтому выдержанные напитки быстро стали уделом богатых людей. В основном тогдашний виски был совсем не похож на нынешний: абсолютное большинство производителей не выдерживало свой продукт и фактически продавало ячменную водку. Третьим столпом крепкого алкоголя был ром. Он стал чрезвычайно популярен по двум причинам. Во-первых, его делали из отбросов сахарной промышленности. Безотходное производство, так сказать. Во-вторых, в силу специфики технологии ром изначально обладал приятным сладковатым вкусом и особым ароматом, что выгодно отличало его от зернового спирта. Новый Свет — новый напиток 

 Ну, а в североамериканских колониях в XVIII веке начинается выработка бурбона. Колонисты считали его виски, потому что делался бурбон по схожей технологии, но сырьём для этого напитка служил не ячмень, а кукуруза и рожь, которые в изобилии произрастали в колониях и были очень дёшевы. Довольно скоро выяснилось, что выгода от производства спирта мало уступает доходу с табачных или хлопковых плантаций, да ещё и не надо заботиться о том, чтобы продать товар в Европу. Ведь потребители бурбона проживали по месту его производства. В завершение отметим, что пить в то время воду было рискованно. Кипячение по всякому поводу, как у нас с вами сейчас, ещё не вошло в обычай, в том числе из-за дефицита топлива, и сырая вода служила в лучшем случае слабительным, а в худшем — отправляла на тот свет. Спиртное, таким образом, служило для дезинфекции организма. Иногда — чрезмерной. 

 Шёл 1625 год и Тридцатилетняя война. Англичане решили, что лучшего момента, чтобы поквитаться со старыми конкурентами, испанцами, не найти. В качестве цели для удара был выбран богатый морской порт Кадис, один из главных портов Испании. Однако из-за пьянства всё пошло вразнос. Силы, собранные для десанта, были огромны: 99 кораблей с десятью тысячами пехотинцев. Казалось, что Испания, вынужденная держать значительные силы за границами королевства, потерпит жестокое поражение, но тут вмешалась любовь англичан к хересу. Пехота обнаружила огромные испанские запасы креплёного вина на складах у побережья. Естественно, все они были вскрыты и очень быстро выпиты. Дисциплины в войске не стало: пьянствовали не только солдаты, но и офицеры. Время для внезапного нападения было упущено, испанцы подтянули резервы. Английский командующий сэр Эдуард Сесил протрезвел и приказал отступать. Пьянство в колониях Как мы помним, порядочный господин того времени должен был выпить за обедом не менее трёх бутылок порто или хереса и после этого вернуться к своим обязанностям офицера, колониального чиновника или хозяина имения. 

 Историк того времени Ричард Хоптон писал об англичанах: «Те, кто отправлялся в Индию, не видели никаких причин менять привычки, несмотря даже на климат, который в меньшей степени благоприятен для любителей выпить, чем северные районы Европы. В семнадцатом веке подушный уровень потребления на британской фактории в Сурате составлял кварту вина и полпинты бренди при каждом приёме пищи». Оцените объем и ужаснитесь! Но, наверное, как раз климат и влиял на развитие пьянства в жарких странах. Персонаж «Острова Сокровищ» Билли Бонс не врал о жизни на экваторе: «Я бывал в таких странах, где жарко, как в кипящей смоле, где люди так и падали от Жёлтого Джека, а землетрясения качали сушу, как морскую волну. Что знает ваш доктор об этих местах? И я жил только ромом, да! Ром был для меня и мясом, и водой, и женой, и другом. И если я сейчас не выпью рому, я буду как бедный старый корабль, выкинутый на берег штормом». 

 Перед непривычным к условиям Индии или Южной Америки европейцем стоял простой выбор: пить ром, как воду, или погибнуть от дизентерии и холеры. Пьянство в армии и на флоте Армия и флот были тем местом, где человека проверяли на стойкость, там же он обучался пьянству и там же вовлекался в решение вопросов чести на дуэли. Готовность выйти на поединок и готовность бросить вызов зелёному змию прославлялись в равной степени как проявление доблести. А несдержанные разговоры во время пьянок часто приводили к тому, что на следующее утро страдающие от похмелья джентльмены скрещивали свои шпаги. Историк Джордж Тревельян писал: «Наши предки были людьми, готовыми пустить в ход оружие, а потому воспринимали дуэли как естественный выход в случае ссоры». Типичный пример неразрывной связи пьянства с благородными разборками — история лорда Сэквилла. Командуя кавалерией в сражении при Миндене в 1759 году, он не подчинился приказу атаковать противника, что привело к суду и позорному отстранению Сэквилла от военной службы. Лорд заслужил репутацию труса и презрение военных. Во время застолья полковник Джонстон придрался к словам бывшего генерала и вызвал его на дуэль. Но на дуэли лорд Сэквилл держался столь храбро и достойно, что общество сняло с него обвинения в трусости и доброе имя генерала было восстановлено. Иногда пьянство на службе принимало совсем уж пугающие формы. Так, во время Аугсбургской войны, которую Франция Людовика XIV вела с половиной Европы, состоялся настоящий великий морской запой, получивший имя «Торбейского сидения». Адмиралы англо-голландского флота Эшби, Шовелль, Киллигрю и Делаваль соревновались друг с другом и с офицерами своих кораблей в количестве выпитого. Не выходившие из запоя командиры не могли провести построение матросов на кораблях и зачитать приказы, а адмирал Эшби умер, не вынеся столь тяжелой алкогольной нагрузки. 

Нормы выдачи алкоголя отвечали потребностям пропойц. В то время каждый матрос английского флота получал ежедневно пол-литра алкоголя крепостью 40%. Ну а к услугам офицеров был весь винный погреб корабля. Постепенно военное начальство стало понимать, что беспробудное пьянство вредит делу, и нормы стали сокращать. Задачи дезинфекции решали, разбавляя крепкий алкоголь водой. Так, уже в середине XVIII века норма выдачи уменьшилась в четыре раза. Но на офицеров это не влияло никак, и «человек трёх бутылок» сформировался и расцвёл именно в эту эпоху. Россия не отставала от соседей. Мода на пьянство прошла уже при императоре Николае I: «Почти все те, кто пили мёртвую чашу, совершенно отрезвились». То же самое в викторианскую эпоху произошло и в Англии, и других странах Европы. Борьба с пьянством Борьбу с зелёным змием джентльмены начали не с себя. Пьянство среди простонародья приняло столь пугающие масштабы, что встал вопрос: «А работать-то кто будет»? И с 1736 года англичане начали решительную борьбу с излишествами, ограничив продажу и потребление джина. Меры возымели эффект, и продажи джина упали с 82 миллионов литров в 1742 году до 32 миллионов — в 1751 году. Но, к элите всё это не относилось: XVIII век был эпохой настоящих алкогольных оргий, которыми прославились многие английские клубы, состоявшие из британской аристократии, вплоть до одиозного клуба «Адского пламени». Реальные успехи в борьбе с повальным пьянством появились лишь к концу XVIII века и закрепились в первой половине XIX века, после того как чай и кофе стали доступны широким слоям общества. Окончательно добили массовый алкоголизм гигиена, кипячение воды и борьба с загрязнением городов, что позволило отказаться от спиртного как от обязательного средства дезинфекции напитков и пищи. Хотя ещё в середине ХХ века журналист и писатель Хантер Томпсон, описывая будни европейцев на Карибах, рассказывал, что без доброй порции рома прожить там решительно невозможно.

Напиши свой комментарий

отменить цитирование